Хива — город рождённый песками
О Хиве упоминается еще в письменных источниках Х в. И лишь в XVI в. возрастает значение этого города в связи с разорением и упадком Гурганджа – Ургенча из-за изменения течения Амударьи. При ханах Асфандияре (1623-1643 гг.) и Абул-гази (1643-1663 гг.) Хива становится столицей Хорезма.
Согласно красивой легенде о возникновении Хивы, Сим (сын Ноя) спал на песчаном бархане и во сне увидел знамение, после чего он сгреб землю, создал город, похожий по форме на корабль и выкопал для него колодец Хейвак. Если посмотреть на город с высоты птичьего полета, то невольно веришь в то, что Хива действительно построена на песке, что впоследствии подтвердили данные археологических исследований.
Не перестаешь восхищаться искусством народного гения, создавшего эти удивительные памятники зодчества, отличающиеся от самаркандских и бухарских оригинальностью форм и необычной пространственной композицией, где все “пронизано единым художественным стилем, свойственным почерку хорезмских мастеров XVIII – XIX вв.”. Для зодчества Хивы характерны структурные признаки среднеазиатских городов: Ичан-калы – шахристана, Дишан-калы – средневекового рабада и Куня-Арка – “кухендиза”. В Ичан-кале одним из самых ранних памятников, относящихся к первой трети XIV в., считается мавзолей Сейида Алауддина. Первоначально это была однокупольная усыпальница – гурхана (3,7 х 3,7м) с портальным входом в южной стене. По установленной традиции, “в зависимости от ранга, от популярности святого его мавзолей мог разрастаться, становиться многокамерным зданием”. Только в XVIII в. с запада была пристроена зиарат-хана (6,0 х 6,0 м). Оба помещения крыты куполами: в гурхане – в форме 3-угольного плоского паруса, в зиарат-хане купол покоился на арочных парусах с перспективно-ячеистыми нишками в углах.
Следует отметить, что особенностью Хивы является контрастность. В данном случае скромному интеръеру противостоит красочное надгробие, “настолько значительное, что…кажется привезенным из другого места”. Оно монументально, на ступенчатом цоколе стоит постамент, украшенный по углам резными и нарядными колонками. На постаменте – два мини-сагана. Надгробие сплошь покрыто майоликой, являющейся классическим образцом хорезмского стиля первой половины XIV в. Мотивы рисунка – цветочно-растительный орнамент, восходящий к древнехорезмийским и согдийским образцам. Свежесть придают такие цвета, как темно-синий, голубой и фисташковый. Другим памятником культовой архитектуры, относящимся к XIV-XX вв., относится комплекс у мавзолея Пахлаван Махмуда (1247-1325 гг.) – поэта и борца. Он считался покровителем искусственного канала, берущего воду из Амударьи. Культ этого святого приходится на последние 150 лет господства хивинских ханов (конец XVIII-XX вв.) и фигурирует во многих легендах. Шир Мухаммед Мунис в “Фирдаус ал-икбале” отмечает: “Благословенная гробница полюса мира и величайшего предводителя Пахлаван Махмуда, сына Пир-и Мир-вали – светится тайна их обоих”. По преданию, в XIV в. на месте комплекса находилась мастерская Пахлаван Махмуда – для средневековых городов характерно соединение жилья с местом работы (3, с. 79). Согласно традиции, однокамерный мавзолей (“гумбаз” или “бузрук”) со временем разросся в большой комплекс, представляющий один из лучших мемориально-культовых комплексов династии Кунгратов. Планировка комплекса произведена по следующей схеме: центральное место занимает хонакох с тремя проемами: западный проем ведет в зиаратхану, соединенную с гурханой, где находится надгробие святого. Восточный проем соединен с коридором, который, в свою очередь, соединен с подквадратной постройкой. Южную сторону комплекса занимают корихана, ошхана, мечеть, дарвазахана.
Необходимо отметить, что одной из характерных черт хивинской архитектуры является взаимосвязь старых и новых частей сооружений, объединяющих таким образом разновременные сооружения и обеспечивающих “сохранение при этом своеобразия составляющих архитектурного ансамбля”. В данном случае – это расписная майолика: “… зеркально блестящие изразцы, возбуждающие удивление, от которых следует путь к духовному миру” (4, с. 40). Особенно изыскан интерьер мавзолея, где зодчие грамотно распределили облицовку: внизу – геометрическое панно (на синем фоне белый орнамент), в подкупольном ярусе – крупные желтые и голубые фигуры, в куполе – один из излюбленных приемов в оформлении интерьеров – белые медальоны на синем фоне.
Еще одной особенностью хивинской школы зодчества является виртуозное владение мастерами техникой резьбы по дереву и грамотное ее сочетание с архитектурными формами и пропорциями, используемое в “наиболее выгодных для обозрения деталях и конструкциях”. Резьбой покрывались наружные элементы – двери, калитки, колонны айванов, некоторые из них были единственным украшением памятника. К примеру, главная примечательность Джума-мечети – колонны. Расположенная в центре Ичан-калы мечеть трапециевидна в плане и имеет балочное перекрытие, поддерживаемое 212 колоннами. Установлен факт о традиции перенесения уникальных образцов деревянных колонн X-XIV вв. в более поздние сооружения. Так, в Джума-мечети собраны колонны с X по XVI в., каждая из которых имеет характерные для своего времени декоративные особенности, объединенные в один композиционный ряд. Но все они грациозны и нарядны и образуют воздушную среду благодаря тому, что мастера “тонко учитывали масштабы узора и высоту рельефа”.
Дворец Таш-Хаули (“каменный двор”) – изюминка Ичан-калы, элегантный силуэт которого каждый раз будоражит воображение. Дворец состоит из трех частей: гарема, ишрат-хаули (“двор увеселений”) и арз-ханы (судилища), построенных в вышеуказанной последовательности с 1830 – 1838 гг. Интересно, что в планировке зодчие дворца опирались как на традиции старых хорезмийских усадеб (к примеру, в гареме организация женской половины), так и на традиции крепостной архитектуры, выразившейся в организации наружных глухих фасадов. Главной темой является двор, вокруг которого группируются различные помещения. Вся прелесть Таш-хаули сконцентрирована внутри. Гарем состоит из 5 секций, каждая из которых включает превосходный айван, жилую комнату и подсобное помещение. В ишрат-хаули и арз-хаули планировка однотипная – вокруг вытянутых дворов расположены 2-светные одноколонные айваны, являющиеся пространственно-соединительным элементом. За ними – парадные залы и коридоры. В ишрат-хаули по периметру двора размещены гостевые комнаты, на втором этаже – служебные помещения с айванами. Арз-хаули отличается более сложной планировкой.
Особенностью Таш-хаули является нарушение зодчими симметрии, не мешающее общему эффекту, а подчеркивающее его. Это проявилось, например, в Арз-хаули смещением айвана по отношению к оси двора. В ишрат-хаули полубашни айвана также несимметричны – с запада их две, с востока – одна. Колонны дворовых айванов “ставят под прогонами там, где этого требуют конструктивные соображения”. То есть использование асимметрии как композиционного средства сыграло регулирующую роль в создании целостной архитектурной композиции.
Выразительный и динамичный образ дворца Таш-хаули получился и благодаря использованию такого композиционного средства, как контраст. К примеру, необлицованный внешний облик дворца котрастирует с внутренними фасадами, выполненными в духе “единой насыщенности узоров и колористической разработки стен”, в дворовых фасадах мозаичные стены контрастируют с нарядными айванами, полутемные и сумрачные проходы (ведущие из гарема в ишрат-хаули) – с залитыми солнцем двориками, малые айванные колонны – с 2-светными колоннами, скромный декор интерьеров – с роскошными фасадами. Последние были облицованы сине-бело-голубой майоликой, напоминающей покрывала – сюзане. Следовательно, арсенал возможностей контрастных противопоставлений в данном памятнике неисчерпаем, благодаря чему выявлены важные зоны пространства, объемы и детали. Невольно вспоминаются слова теоретика французской архитектуры Франсуа Блондель-младшего: “Удовлетворение, которое мы испытываем от прекрасного произведения искусства, зависит от того, насколько правильно соблюдены соотношения”.
Таким образом, архитектура Хивы отличается утонченностью вкуса – органичным сочетанием прикладного искусства с архитектурными формами и пропорциями, что придавало памятникам завершенный и целостный характер; истоки хивинской архитектуры заложены в народном зодчестве, обусловленном природно-климатическими условиями и вековыми традициями; кроме того, она построена на контрастных сочетаниях, проявившихся как в деталях, так и в объемно-пространственных композициях; на тесной взаимосвязи внутреннего пространства с его объемной формой и окружающей средой.
По прошествии веков стены памятников по-прежнему хранят в себе энергию, заложенную в них средневековыми зодчими. Вместе с ней последующему поколению передается и искусство создания новых шедевров архитектуры.
